— Станислав, почему вы перешли из «Формулы-1» в «Формулу-2»?
— В первой Формуле война бюджетов. Требуются очень большие деньги, сложно финансово бороться с такими мощными командами, как Эмираты и Катар. Технический спорт требует больших затрат.
Ездить в «Формуле-1» более пафосно, хотя и здесь неплохо. Но хочется быть на подиуме — ведь все ради этого.
Я понял, что ездить в десятке, шестерке и не иметь шансов взять призовое место — это не то, что мне нужно. Когда я это осознал, то решил перейти в этот класс.
— Чем отличается F2 от остальных классов, где вы гонялись?
— В сравнении с Formula 1 он менее мощный — при таких же размерах лодки там двигатель в два раза мощнее. А значит, выше скорости, перегрузки на поворотах больше, что требует очень хорошего мастерства при управлении.
Но и здесь тоже конкуренция громадная, поэтому «пришел, увидел, победил» не получается. За всем должна стоять работа.
— Расскажите поподробнее о команде, в которой вы гоняетесь.
— Гоняюсь с моими латвийскими друзьями Атисом и Увисом Слактерисом. Они давно выступают в F2, они-то и склонили меня перейти сюда.
Кстати, Увис один сезон отгонял в первой «Формуле», но тоже вернулся во вторую. Здесь он один из лидеров и постоянно на подиуме — в прошлом году был вторым на чемпионате мира.
Что важно для меня и, думаю, для него тоже, так это соревновательный дух в команде — мы все-таки конкуренты, и это здорово мотивирует. Когда есть конкуренция, результат всегда выше.
— Вы прислушиваетесь к критике товарищей по команде?
— С возрастом я стал лучше — раньше совсем не прислушивался, а сейчас что-то принимаю, что-то нет. Смотря как на подсознание ляжет.
— Есть подвижки с ситуацией, что вы единственный российский «формульный» гонщик?
— Я надеюсь, что в ближайшем будущем изменения будут. Уже сейчас у нас в стране три лодки «Формулы-4». К следующему году мы готовим команду на гонки на выживание «24 часа Руана» и «Восемь часов Августова». Не знаю, буду ли сам участвовать, но команда будет точно. Лодка уже куплена, и ездить на ней будут ребята, которые сейчас гоняют в чемпионате мира на пневматике в классе PR1, PR2, PR3 (гонки на выживание).
Я пытаюсь объяснить владельцу команды, что недостаточно выступать только в гонках на выживание. Две гонки в сезоне — это мало, нужны и другие соревнования. Лучшими здесь становятся те, кто гоняет еще где-либо — или в «Формуле-1», или в «Формуле-2». Пока он немножко упирается, но я думаю, что в конечном итоге и здесь появятся русские.
Конечно, моя мечта — несколько гонщиков в стране, чтобы проводить чемпионат России в первой и второй «Формуле». Это было бы здорово.
— В интервью десятилетней давности вы говорили, что долго гоняться нельзя и опыт со временем начинает только мешать. Изменили ли вы свое мнение?
— Когда мы молоды, мы думаем, ну зачем старому гоняться? А потом мы сами достигаем этого возраста.
Когда то интервью вышло, моему наставнику, Гвидо Капеллини, дали бейджик VOP — Very Old Pilot. Ему было 40. И я подкалывал его и радовался, как молодой котенок, который бегает вокруг старого кота.
Когда я сам стал старым котом, я подумал, а почему бы и нет?
Сейчас я смотрю на молодых ребят из четвертой «Формулы» и вижу, что они не чувствуют грани. Мне кажется, опыт мешает ездить совсем безбашенным — слишком большое количество аварий. Нет желания, как мы говорим, лишний раз «убраться».
Но все зависит от характера. Как показывает мой опыт, раньше я был слишком горячим. Возможно, сейчас я нашел баланс — все мы его ищем.
— Вы начинали с паруса, с классов «Кадет», «Оптимист». Есть планы вернуться?
— Думаю, что парусом и закончу. В этом году думаю сдать на yachtmaster и в планах есть покупка парусной лодки. Правда, коллеги говорят, что с парусом еще успею и с моей любовью к быстрой езде он меня скоро утомит. Но этот момент наступит.
В 7 лет я начал с паруса и думаю, что в 70 я буду под парусом.
Это дает свободу, в том числе и от больших трат. У меня была небольшая моторная яхта — это уйма денег на бензин. А тут ветер — все бесплатно, все экологично.
