Когда мне было 11, мои родители захотели, чтобы я занимался чем-нибудь помимо поиска приключений на свою задницу. Они записали меня в парусную школу Sea Shell Association в Санта-Барбаре, штат Калифорния.
У меня было ощущение, что я уже делал это раньше. Я оказался моряком по призванию, это одна из причин, по которым я позже написал песню «Deja Vu».
Первый самостоятельный выход в море на этой лодочке изменил меня. Я пришел туда на следующий день, и еще через день, и еще. Парусный спорт стал одним из главных дел моей жизни. Я думаю, тут сказалось влияние отца. Я помню фотографию, где он, двадцатилетний, идет на большой лодке на Бермуды. Она у меня до сих пор где-то хранится.
Фильм «Ровно в полдень» тоже оставил во мне свой след. Мой отец, Флойд Кросби, был его оператором. Тогда я не осознавал насколько эта картина запала мне в душу. Технически это вестерн, но на самом деле речь там идет о благородном, честном парне, который не изменяет своим принципам, даже оставшись в одиночестве.
Вскоре я уже рассекал на своем швертботе по всей гавани, стараясь держаться поближе к большим парусникам, стоящим там на якоре. Мне особенно понравилась красивая деревянная шхуна, чей дизайн, как я позже выяснил, был разработан Джоном Олденом, великий американским яхтенным архитектором. Мне хотелось разглядеть, как работают ее шкоты и паруса.
Мой следующий большой парусный опыт случился в 1967 году, когда меня вытурили из Byrds (музыкальная группа). Я занял $25 тыс у моего друга Питера Торка из The Monkees и отправился в Форт-Лодердейл в поисках шхуны. Я нашел одну, которая выглядела так же, как произведение Джона Олдена, которым я восхищался много лет назад, и купил ее.
74-футовая лодка называлась Mayan и была построена в 1947 году из гондурасского красного дерева. В ее каютах на нижней палубе могут заночевать восемь человек, но в идеале на борту должно быть шестеро: четверо по очереди следят за положением парусов и при необходимости меняют их, двое готовят и убирают.
После того, как я вступил в собственность, мне нужно было научиться ходить на ней. Я никогда не ходил на чем-либо больше моего 8,5-дюймового швертбота. Мне нужен был хороший рулевой — им стал я сам — и две пары рук на палубе, чтобы управлять парусами. Так что я сдружился со многими опытными моряками, которые хотели бы походить на моей лодке, и они научили меня всему, что нужно. Через год я решил отогнать лодку в Сан-Франциско.
Я всегда был очень осторожным яхтсменом. Я и осторожность, звучит как-то нелепо, да? И тем не менее, когда я ходил в море, то относился к этому со всей серьезностью. У меня были с собой запчасти на все случаи жизни. Когда ты за 1500 миль от берега, поневоле станешь осторожным. В море некому позвонить. Ты сам по себе.
На Mayan перебывали практически все рок-н-ролльщики. Но лодку я купил не для вечеринок, я купил ее, чтобы плавать. Конечно, после того, как мы швартовались, мы шли к кому-нибудь домой и там обдалбывались вконец разными веществами, многие из которых опасны и причинили мне немалый вред. Но лодка не была предназначена для вечеринок. Она была выше всего этого.
Лодка дает гораздо более глубокий опыт, особенно в круизах. Я обожаю круизы. Самый длительный был до Гавайев — 3 тысячи миль. Кроме того, я неделями исследовал Карибское море, объездил его вдоль и поперек.
Я и сейчас использую любую возможность, чтобы «выгулять» Mayan со своей женой Джен и нашим сыном Джанго. Но, честно говоря, я уже не могу позволить себе содержать лодку учитывая выплаты по ипотеке и другие расходы.
Слушайте, мне осталось в лучшем случае лет десять. У меня гепатит С, сахарный диабет и болезнь сердца. Я справляюсь с ними. Я хожу в зал три раза в неделю, чувствую себя сильным, и все еще могу доставить удовольствие слушателям.
Эпилог: В 2014 году Дэвид Кроссби продал шхуну Mayan бизнесмену из Санта-Круза Бо Фролику за $750 тыс. Продаже предшествовали полгода переговоров. Новый хозяин Mayan разделяет страсть рок-звезды к этой лодке. Он завел блог в Интернете, где рассказывает о том, как проходит модернизация Mayan. Как уверяет Фролик, Кроссби всегда желанный гость на борту Mayan. Музыкант владел шхуной на протяжении 45 лет.
